Курильские острова в XVII столетии
10.1. Изменения в геополитической обстановке на Дальнем Востоке в начале нового времени.
XVIIстолетие вошло в историю, как эпоха великого перелома, когда на огромных территориях Восточной Азии появились новые могучие силы, которым было суждено самым кардинальным образом изменить геополитическую обстановку в этом регионе.
Прежде всего, необходимо отметить новое появление на исторической арене уже хорошо известных нам тунгусо-маньчжурских племен, которым ранее дважды удавалось создавать на Дальнем Востоке могущественные государственные образования (королевство Бохай и империю Цзинь). К началу XVII столетия потомки чжурчжэней сумели полностью оправиться от последствий того страшного поражения, которое их предкам нанесли когда-то орды Чингисхана и Угэдея, и в очередной раз воссоздать свою государственность.
Исключительно важную роль в этом сыграл один из многочисленных чжурчжэньских вождей Нурхаци. Многочисленные источники свидетельствуют о том, что Нурхаци сочетал в себе таланты политика, дипломата и полководца. Именно это, а также благоприятное стечение обстоятельств позволило ему где уговорами, а где и силой постепенно объединить вокруг себя разрозненные тунгусо-маньчжурские племена.
В 1616 году Нурхаци объявляет о создании нового маньчжурского государства. Нурхаци искренне верил, что как подлинный Сын Неба, он обладает исконными правами на верховную власть над всем земным пространством. Поэтому он немедленно приступил к территориальным захватам. Прежде всего, он продолжил подчинение тех чжурчжэньских племен, которые все еще отказывались ему подчиняться, а с 1618 года он начинает боевые действия против Китая, чье могущество в то время еще казалось несокрушимым. Войну с Китаем Нурхаци будет вести вплоть до самой своей смерти в 1626 году.
Нурхаци считал, что его род ведет происхождение от императоров уничтоженной монголами династии Цзинь. Поэтому новая основанная Нурхаци династия получила названия Хоу Цзинь (Поздняя Цзинь или Поздняя Золотая). При этом Первой или Ранней Цзинь называли династию чжурчжэньских императоров, правившую в
Другим важным фактором, оказавшим существенное влияние на геополитическую обстановку во всей Восточной Азии стал мощный структурный кризис, охвативший китайскую мир-систему. На рубеже
Все это дополнялось новой внешней угрозой, которая исходила от молодого и чрезвычайно агрессивного маньчжурского государства. Китайская армия не смогла оказать маньчжурам эффективного сопротивления. В армии растет дезертирство. На сторону врага вместе со своими частями один за другим переходит целый ряд китайских военачальников.
Результатом данного кризиса стало не только крушение династии Мин в Китае, но и покорение страны воинственными северными соседями. В 1644 году маньчжуры захватывают столицу Китайской империи и провозглашают своего малолетнего императора Шуньчжи правителем всего Китая. Более чем на два с половиной столетия (вплоть до 1911 года), над региональной сверхдержавой установилось господство потомков Нурхаци — маньчжурской династии Цин.
Следующим важным фактором, оказавшим чрезвычайно важное влияние на многие процессы в Восточной Азии, стало чрезвычайно быстрое продвижение через Сибирь русских землепроходцев, завершившееся их выходом на побережье Тихого океана в 1639 году. С этого момента начинается растянувшийся более чем на два столетия процесс завоевания Россией дальневосточных земель.
Несравненно меньшим был уровень воздействия на геополитическую обстановку в Восточной Азии в целом со стороны Японии. Здесь нужно иметь в виду, что после неудачной попытки завоевания Кореи в
На рубеже
Сегуны Токугава смогли железной рукой поддерживать мир и порядок в стране. На протяжении двух с половиной столетий ни один японский дайме и подумать не мог как о возможности мятежа против центральной власти, так и о войне против соседнего княжества. Одновременно сегуны Токугава проводили политику, направленную на сохранение Японией национального суверенитета. Это было тем более важно, что в эпоху великих географических открытий европейские страны сумели захватить и превратить в свои колонии огромные территории в Азии, Африке и Америке. Именно для того, чтобы Япония избежала подобной судьбы, сегуны Токугава сначала ограничили, а потом и полностью запретили пребывание иностранцев на японской земле.
10.2. Первые японские экспедиции к северу от Хоккайдо.
Преодоление раскола страны и создание единого централизованного государства позволили японцам раз и навсегда решить айнскую проблему как на севере Хонсю, так и на Хоккайдо. В результате уже к концу XVII века клан Мацумаэ, опираясь на поддержку центрального правительства, поставил под свой контроль большую часть Хоккайдо. Главным средством умиротворения острова он избрал политику безжалостного истребления айнов. Именно эта политика, сделавшая путешествия на север относительно безопасными, позволила японцам приступить к освоению Сахалина и Курильских островов.
Сведения об островах, лежащих к северу от Хоккайдо, начали поступать в Японию задолго до появления в том районе европейцев. Однако только с ХVII века японцы приступают к их изучению и хозяйственному освоению. Главную роль в организации первых экспедиций по изучению Севера сыграли правившие на Хоккайдо князья из рода Мацумаэ.
Так в 1635 году глава клана Мацумаэ Кимихиро организует экспедицию, целью которой было обследование земель, лежавших к северу от его владений. В том году работы проводились как в северной части Хоккайдо, так и Сахалине. Побережье Хоккайдо изучал Мураками Камондзаэмон, а на Сахалин были направлены Сато Камоэмон и Какидзаки Курандо. Они переправились через пролив, отделяющий Сахалин от Хоккайдо, и высадились на южную оконечность Сахалина в местности Уссяму, расположенной в районе мыса Ноторо (Крильон). Однако дальше Уссяму Сато Камоэмон и Какидзаки Курандо идти не решились и вскоре вернулись на Хоккайдо.
В 1636 году на Сахалин отправился вассал князя Мацумаэ Кодо Седзаэмон. Как и его предшественники, он переправился через пролив, который сейчас носит имя Лаперуза (в Японии его называют пролив Соя) и высадился в местности Уссяму. Здесь Кодо Седзаэмон перезимовал и весной 1637 года отправился на северо-восток. Несмотря на все трудности, которые японский исследователь испытывал во время путешествия по абсолютно незнакомой местности, ему удалось дойти только до залива Терпения.
В 1644 году по итогам экспедиций
В
Первое время указы о «закрытии страны» выполнялись в Японии чрезвычайно строго. Их нарушение было равносильно самоубийству. Так в августе 1640 году было практически полностью истреблено большое португальское посольство, прибывшее в Японию из Макао. Всем послам и большей части их свиты отрубили головы. В живых было оставлено только несколько низших служителей. Впоследствии они смогли вернуться в Макао и рассказали о страшной судьбе посольства.
И все же политика самоизоляции, проводившаяся японским правительством, не остановила деятельность клана Мацумаэ на севере. Так в «Краткой хронике мятежа в Эдзо», посвященной описанию восстания хоккайдоских айнов под руководством Сякусяина, которое с большим трудом было подавлено японцами в 1669 году, говорится о том, что в том же году из Мацумаэ на Сахалин было направлено судно. Тогда японцы привезли с Сахалина «груз лечебных грибов, растущих на елях и лиственницах».
Подобные поездки, которые в других регионах Японии могли иметь самые плачевные для путешественников последствия, ни в коем случае не рассматривалось правительством Токугава, как нарушение каких-либо запретов. Дело в том, что и клан Мацумаэ, и центральное правительство традиционно рассматривали все айнские земли, как свои собственные. Конечно, и в XVII веке, и даже многим позже данные претензии ничего общего не имели с реальным положением дел. Это была скорее программа действий на отдаленную перспективу.
10.3. Начало европейского проникновения на острова, лежащие к северу от Японии.
С начала XVII века европейцы начинают проникать на Хоккайдо. В 1618 и 1621 гг. там побывал итальянский католический миссионер-иезуит Джироламо (Иероним) де Анжелис. Главной задачей миссионера являлась проповедь христианства среди населения Хоккайдо. Во время путешествий по острову ему удалось собрать чрезвычайно интересные сведения об айнах.
Вот что писал Д. де Анжелис в 1622 году в своем письме, адресованном главе ордена иезуитов: «Они (айны — примечание автора) крепкого сложения и росту выше обыкновенного. Цвет кожи приближается скорее к белому, нежели к темному. Они носят длинные бороды, иногда достигающие до середины туловища. Волосы на голове они бреют спереди, так что до макушки голова у них голая ... Уши у всех проткнуты ..., вместо серег они носят серебряные кольца ... Богатые носят платье из шелковых и бумажных материй или полотна, вышитые шелком и украшенные шелковыми же нашивками в форме крестов или роз ... Менее же достаточные одеваются в платья из звериных и рыбьих кож или из тканей самой грубой работы ... Из оружия употребляют они: стрелы, луки, копья и мечи ... Заместо лат употребляют они короткие кафтаны, вроде фуфаек, с нашитыми на них дощечками ... Они имеют отравленные стрелы, производимые которыми раны смертельны ... Они приносят на продажу рыбу, как свежую, так и сушеную, звериные шкуры, также соколов, орлов и других птиц, китовый жир и прочее, а также и готовые платья».
Особую ценность для нас представляет следующее сообщение Д. де Анжелиса: «Морская выдра (калан — прим. авт.) отсутствует на Хоккайдо, по этой причине туземцы ездят на три острова, удаленные от Хоккайдо, закупать черепа морской выдры. Жители этих островов не имеют бород и говорят совершенно на другом языке». Данное сообщение перекликается с уже упоминавшимися айнскими легендами о тончах, коропокгуру и тоисэкуру. И если предположить, что речь идет о Южных Курильских островах (а именно здесь в тот период в огромных количествах обитала морская выдра-калан), то можно придти к выводу о том, что айны сравнительно недавно (не ранее XVII века) появились на этих островах.
Среди документов, дошедших до наших дней от Д. де Анжелиса, большой интерес представляет его карта остров Иесо. На этой карте, составленной Д. де Анжелисом в 1621 году, к северу от Хонсю был изображен огромный остров Иесо (Эдзо). На западе и севере от острова Иесо изображен Азиатский материк, отделенный от Иесо узкой полосой воды. На востоке от Иесо находится Американский континент. Таким образом, по представлениям Д. де Анжелиса, все пространство к северу, северо-западу и северо-востоку от острова Хонсю занимал остров Иесо. Для каких-либо других географических объектов просто не оставалось места. Географические представления Д. де Анжелиса оказали сильное влияние на европейскую картографию северной части Тихого океана на протяжении значительной части XVII столетия.
Дальнейшая судьба Д. де Анжелиса сложилась трагично. Покинув Хоккайдо, он продолжил миссионерскую деятельность в Японии. Однако в тот период проповедь хрисианства в Японии была категорически запрещена и на христиан одрушились жестокие репрессии. Д. де Анжелис был схвачен и в 1623 года вместе с одним испанским миссионером и группой японских христиан заживо сожжен в Эдо (современный Токио).
10.4. Северная часть Тихого океана привлекает внимание Голландии. Экспедиция М.Г. Фриса у берегов Курильских островов.
Первым европейцем, который, несомненно, побывал у берегов Сахалина и Курильских островов (и, что самое главное, впоследствии сумел рассказать об этом), является голландский мореплаватель Маартен Герритсен Фрис (в подавляющем большинстве русскоязычных публикаций его фамилия пишется «де-Фриз»). Как оказались голландские моряки так далеко от своей родины и что они здесь искали?
По определению крупнейшего исследователя европейского капитализма Карла Маркса «Голландия была образцовой капиталистической страной XVII столетия». В этот период она обладала самой высокоразвитой в Европе промышленностью. На ее мануфактурах делали превосходные шерстяные ткани, шелк и бархат. На ее верфях строили великолепные, знаменитые на всю Европу корабли (в том числе флейты — маневренные трехмачтовые суда, обладавшие очень вместительными трюмами). И отнюдь не случайно то, что молодой русский царь Петр I (стремившийся создать в России мощный военно-морской и торговый флот) сначала поехал изучать кораблестроение именно в Голландию.
Однако, несмотря на успехи в развитии промышленности, основу голландской экономики составляла внешняя торговля. В середине XVII века торговый флот Голландии почти вдвое превосходил флоты Англии и Франции вместе взятые и играл первостепенную роль в развитии мировой торговли.
В XVII веке голландцам удалось создать огромную колониальную империю, включавшую владения в Африке, Америке и Азии, островах Индийского и Тихого океанов. На некоторое время под контролем Голландии оказались острова Тайвань и Цейлон, юго-западное и юго-восточное побережья Индии, ряд важнейших пунктов на западном побережье и крайнем юге Африки, часть восточного побережья Северной Америки, остров Святой Елены в Южной Атлантике, ряд островов в Карибском море, Гвиана, большая часть побережья Бразилии. Однако подлинной жемчужиной голландской колониальной империи стали богатейшие острова Малайского архипелага (Нидерландская Индия, с 1945 года — Индонезия).
«Колонии обеспечивали рынок сбыта для быстро развивающихся мануфактур, а монопольное обладание этим рынком обеспечивало усиленное накопление. Сокровища, добытые за пределами Европы посредством прямого грабежа, порабощения туземцев, убийств, притекали в метрополию и тут превращались в капитал. Голландия, которая первой полностью развила колониальную систему, уже в 1648 г. достигла высшей точки своего торгового могуществ», — отмечал К.Маркс в своем классическом труде «Капитал».
Могуществу голландских купцов XVII века была посвящена не только сухая проза, но и замечательные стихи. Вот, как воспел его величайший голландский поэт Йост ван ден Вондел в оде, написанной по случаю посещения главной конторы Ост-Индской компании в Амстердаме французской королевой Марией Медичи:
В самой Голландии победу одержав,
Пустились мы к брегам неведомых держав,
К Востоку, чтоб вовек бежала ночи тьма
От Солнца Доблести! Отчизны закрома
Хранят теперь блаженное зерно:
Далеких Индиях произросло оно!
И Север, вдалеке от собственной земли,
Зерном восточных жатв наполнил корабли;
Вот Принц Зимы стручком свои уста обжег
И восхвалил в душе сей перечный стручок.
Под Солнцем Юга зреют для него
Все пряности и терпкое вино.
Аравия нам шлет камедь и фимиам,
За ситцами плывем мы к Персии сынам,
У них же мы шелка скупаем и ковры,
И остров Ява нам несет свои дары!
И свой фарфор Китай шлет нашим городам.
Покинув свой родимый Амстердам,
Твоих сынов сребролюбивый стан
Бродяжит там, где Ганг впадает в океан!
Туда свой держат курс скитальцы-корабли,
Где ждет товар купцов и прибыль им сулит...
Именно любовь к прибыли вела многочисленные голландские корабли за тысячи миль от родных берегов навстречу гибели или богатству. Еще в 1596 году голландцы достигли острова Ява и с этого момента началась их быстрая экспансия в Юго-Восточной Азии, на Тихом и Индийском океанах.
В 1602 году была образована голландская Ост-Индская компания, сфера действия которой охватывала огромный район от мыса Доброй Надежды до Магеланова пролива. С 1619 году администрация компании находилась в Батавии (на острове Ява, современная Джакарта). Именно отсюда на поиски новых богатых земель в Индийском и Тихом океанах отправлялись многие голландские экспедиции.
В 1636 году генерал-губернатором Нидерландской Индии становится Антонио Ван Димен — одна из наиболее колоритных фигур в истории голландской экспансии на Тихом и Индийском океанах. Будучи еще совсем молодым человеком он приехал из Голландии на Яву и поступил на службу в Ост-Индскую компанию. Здесь, благодаря своей неразборчивости в средствах, А. Ван Димен быстро занимает видное положение в администрации компании и становится ближайшим доверенным лицом одного из создателей голландской колониальной империи генерал-губернатора Нидерландской Индии Яна Питерсзона Куна. О том, насколько высоко ценил генерал-губернатор своего помощника, говорит следующая история. Однажды Я.П. Кун получил из Голландии предписание немедленно выслать на родину некого проходимца, скрывающегося под именем Ван Димен. Оказалось, что данный человек проник на службу в Ост-Индскую компанию, присвоив не только чужое имя, но и чужие деньги, и что в Амстердаме его вот уже несколько лет тщетно разыскивают кредиторы. Однако Я.П. Кун не только не дал делу ход, но и, умирая, указал на А. Ван Димена как на своего приемника. И он не ошибся. На посту главного правителя богатейшей голландской колонии А. Ван Димен показал замечательные организаторские способности и немало сделал для увеличения мощи и богатства ОстИндской компании.
Антонио Ван Димен был сторонником широчайшей военной и торговой экспансии. И защищая интересы своей компании, он не останавливался ни перед чем. А. Ван Димен отобрал у португальцев Малакку и Цейлон, захватил Тайвань, укрепил голландские позиции в Японии и Индии, жестоко расправился со всеми конкурентами Ост-Индской компании (как с португальцами и англичанами, так и со своими соотечественниками — представителями других компаний), самым свирепым образом подавил антиголландские восстания на островах Малайского архипелага.
Для осуществления грандиозных планов генерал-губернатора во все стороны света направлялись отлично организованные экспедиции во главе с самыми опытными и способными моряками. На первых порах подобная политика находила самую горячую поддержку руководства Ост-Индской компании. Вот, что говорилось в адресованном А. Ван Димену письме Совета директоров компании от 16 сентября 1638 г.:
В 1639 году А. Ван Димен послал на поиски богатых серебром и золотом островов, которые по рассказам испанских и португальских моряков якобы находились к востоку от Японии, корабли «Ангел» и «Графт». Предполагалось также, что на обратном пути голландские корабли попытаются обогнуть Японию с севера и завязать торговые отношения с Татарией и Кореей. Руководителем экспедиции был назначен капитан Маттиас Кваст. Командиром «Ангела» (на нем находился М. Кваст) стал Лукас Альбертсен, капитаном «Графта» — Абел Янсзон Тасман (в дальнейшем прославленный исследователь Австралии и Океании).
Корабли экспедиции покинули Батавию 2 июня 1639 года. Сначала они шли на север, исследуя встречавшиеся им на пути острова, а затем, достигнув 37 градуса северной широты, повернули на восток. Однако М. Кваст напрасно искал здесь богатые острова. В конце концов, вспыхнувшая на кораблях эпидемия заставила его прекратить поиски и вернуться в Батавию.
Неудача экспедиции М. Кваста не заставила руководство Ост-Индской компании отказаться от поисков загадочного острова. В начале 1643 года Антонио Ван Димен принимает решение направить «для исследования неизвестного восточного побережья Татарии, королевства Китая и западного побережья Америки, а также островов восточнее Японии, богатых золотом и серебром» два корабля: флейт «Кастрикум» (водоизмещением около 400 тонн) и яхту «Брескенс» (водоизмещением около 300 тонн).
Руководителем экспедиции был назначен опытный моряк Маартен Герритсен Фрис. М.Г. Фрис родился в городе Харлинген (провинция Фрисланд, Нидерланды) примерно в 1600 году (к сожалению точная дата его рождения нам пока не известна). В 1622 году в качестве простого матроса он прибыл в Батавию. Работал в Ост-Индской компании в качестве картографа, затем шкипера и капитана. В
3 февраля 1643 года флейт «Кастрикум» (им командовал сам М.Г. Фрис) и яхта «Брескенс» (под командой Хендрика Корнелисена Схаапа) вышли из Батавии. Старшим штурманом на «Кастрикуме» был Корнелис Янсен Кун. В течение всего плавания он вел журнал, ставший главным источником, рассказывающим о плавании М.Г. Фриса.
20 мая 1643 года голландские корабли оказались у южных берегов Японии. На следующий день сильная буря разлучила суда и далее они шли раздельно. М.Г. Фрис повел «Кастрикум» вдоль восточного берега острова Хонсю и 6 июня оказался у южного берега Хоккайдо. Здесь голландцы впервые повстречали айнов.
Следуя далее в северо-восточном направлении, 13 июня 1643 года «Кастрикум» достиг островов Малой Курильской гряды. В море недалеко от острова Шикотан голландцы встретили три небольших суденышка. Находившиеся на них айны поднимались на борт «Кастрикума». Вот как описывает К.Я. Кун первую встречу голландских моряков и курильских аборигенов. Оказавшись на борту корабля, айны тут же «попросили табак. У них было с собой несколько прекрасных шкур. Насколько мы могли понимать, это были шкуры морской выдры2, туземцы хотели их обменять, но просили за них много. Несколько шкур тюленей и медвежью шкуру они обменяли на табак. Пили у нас хмельной напиток из риса — саке и были очень дружелюбны и веселы ... У некоторых из них в ушах большие серебряные серьги, они хорошо знают золото и серебро, медь презирают, носят с собой кремень и огниво, чтобы добывать огонь, при себе у них маленькие дощечки из пористой древесины с отверстиями, кроме того есть у них тонкие короткие палочки. Когда они хотят добыть огонь, то обмакнув палочку в расплавленную серу, которую держат поблизости, вставляют ее в отверстие и трут в ладонях так, чтобы она поворачивалась вперед-назад, огонь быстро загорается ... В сумках из кожи принесли рыбий жир, тоже для обмена. Видя, что мы собираемся продолжать плавание, они покинули судно ...»
14 июня 1643 года голландцы увидели берега Кунашира, который приняли за часть Хоккайдо. Отсюда они двинулись в северо-восточном направлении и 20 июня оказались между островами Итуруп и Уруп. Пролив между названными островами был назван именем руководителя голландской экспедиции и сейчас называется проливом Фриза.
М.Г. Фрис принял остров Уруп за часть Американского континента. Главной причиной этой ошибки голландского мореплавателя была вера в истинность сообщений испанских исследователей о том, что побережье Америки к северу от Калифорнии резко поворачивает на запад в сторону Азии.
20 июня голландские моряки на лодке и баркасе направились к берегу Урупа. Приблизившись к берегу, они «увидели замечательную, хорошо скрытую бухточку, куда подошли наши лодка и баркас, обогнув несколько высоких скал ... Высадились на землю все вместе, там никаких следов присутствия человека мы не нашли, но видели двух не слишком смущавшихся рыжих лис, оказалось, что здесь уже весна, начинала цвести ольха, приятен был вид зеленой травы, зацветали небольшие цветы, чудесно пели жаворонки. Дальше, в распадках высоких гор, видели прекрасные долины, деревьев там кроме ольхи не было, быстро все рассмотрев, отправились на корабль, обо всем доложили командиру. У этой земли не было прибрежной полосы, не было крутых скал, бесполезные нагромождения которых встречались нам во всех прочих местах, а было великое множество елей и других деревьев, выброшенных штормом».
22 июня на Урупе была найдена земля, «похожая на руду, которая, казалось, содержит серебро». На следующий день, 23 июня 1643 года, поднявшись на высокую гору с плоской вершиной, М.Г. Фрис в присутствии членов экипажа «Кастрикума» установил там деревянный крест и объявил эту землю собственностью Ост-Индской компании.
Покинув пролив Фриза, «Кастрикум» вошел в Охотское море. 1 июля голландцы увидели северо-западную оконечность острова Кунашир и крайний юг острова Итуруп. Здесь они в течение восьми дней проводили обследование берегов, пытались (но безуспешно) осмотреть пролив между Кунаширом и Итурупом.
14 июля «Кастрикум» оказался в заливе Анива. Голландцы увидели берега Сахалина на северо-западе и северо-востоке, и Хоккайдо на юго-западе. Однако, из-за густого тумана они не заметили пролива между островами. Поэтому М.Г. Фрис сделал вывод, что Сахалин является частью Хоккайдо. 16 июля «Кастрикум» бросил якорь у айнского селения в северной части залива Анива. Вновь возвращаемся к журналу К.Я. Куна.
«Утром — все еще туман, но кое-где проясняется, увидели, что стоим на якоре в большом заливе. Спустили парусные шлюпки и на веслах пошли к берегу сделать промер глубин и узнать, подходящее ли дно. Подходя к берегу обнаружили, что глубина уменьшается до 10 саженей, дно держит якорь. Затем, в полулье от берега глубина все меньше, но дно каменистое, рифы тянутся вдоль берега. С судна, шедшего к берегу под парусами, нам дали сигнал, пошли к нему навстречу. Увидели, что нас догоняют 3 лодки, но мы продолжали лавировать. Немного погодя, когда мы были уже на борту, эти 3 лодки прошли вдоль борта. В каждой — 5, 6, 8 человек. Люди такие же, каких мы встречали раньше, они кричали ... и терли ладони одна о другую так, что вся рука двигалась назад и вперед. Они подавали знаки, спрашивая, можно ли подняться на борт, командир жестом разрешил им, после чего лодки подошли вплотную к борту и несколько человек быстро оказались на судне. Люди эти были одеты в грубое платье из небеленых нитей конопли, кое-где прошитое красными и синими бумажными нитками, в ушах — похожие на бусы разноцветные серьги. Люди вели себя дружелюбно, были веселы и показывали жестами, что судно может подойти ближе, указывали на землю, где мы увидели деревню в долине, деревню они называли Томари. Но поскольку ничего примечательного в этих людях не было, только немного рыбы с собой, да серебряные серьги в ушах у одного из мужчин, мы стали отходить в море. Когда глубина была 9 саженей, дно каменистое, к борту подошли уже 11 лодок с людьми. Ветер юго-восточный, держим курс на юго-юго-запад. Туземцы, увидев, что мы собираемся отходить, отплыли от борта и направились к берегу. Среди них был очень дряхлый старик, которого мы уже видели у нас на судне, почти слепой от старости, сгорбленный, он опирался на палку, волосы и длинная борода — белы, как лен. Ветер сменился южным, штиль. Не дойдя две третьих лье до берега, 3 лодки повернули и стали грести к нашему борту, подошли, дали нам много свежего и вяленого лосося, вяленой селедки, правда все несоленое. Среди этих людей было несколько человек с большими серебряными серьгами в ушах, видели также женщину, которая сидела в большой лодке с парусом, женщина белая с длинными распущенными черными волосами, в каждом ухе — большое серебряное кольцо, на шее — длинная нитка синих бусин, среди которых попадались бусины и другого цвета, но она не пожелала выйти из лодки. У мужчин на поясах — мечи, лезвия которых оправлены серебром со всех сторон, оправлены серебром и ножны по краям, очень изыскано, на рукоятках мечей — тоже изящная кузнечная работа серебром. В обмен на их рыбу мы дали рис и железные крючки. Когда командир увидел такое изобилие серебра, он решил идти к поселению Томари и расспросить, откуда у них серебро, обмен закончился, люди шумели и показывали нам, чтобы мы снова повернули к берегу ... Решили бросить там якорь до вечера ... Деревня Томари в двух третьих лье от нас на северо-востоке ... Тот уже упомянутый старик снова прибыл на судно, был он в синем бумажном платье, на спине, в большом квадрате золотом были вытиснены японские знаки. Платье было прошито и отделано хлопковыми нитями разных цветов; старик поворачивался к нам спиной, говоря, то есть показывая, чтобы мы прочли знаки, но никто не мог понять их. Мы угостили старика и мужчин, которые сопровождали его, хмельным напитком из риса, что они очень любили ... Вечером они покинули судно, были веселы и пели песни.»
Утром 17 июля несколько голландских моряков на шлюпке направились к берегу. Им было поручено расспросить айнов, где они берут серебро. Айны чрезвычайно тепло встретили пришельцев. На берегу собралось много людей, как мужчин, так женщин и детей. Голландских моряков пригласили в гости. «Дом стоял на зеленой лужайке, чуть выше, но совсем недалеко от берега, и был окружен частоколом с решетчатой дверью. В доме на приподнятых над полом сидениях, покрытых циновками, сидел ... человек ... Он был одет в синее с белым платье из холста, его жена сидела слева от него, платье на ней было все в узелках и крестиках, вышитых разноцветными хлопковыми нитями; платья эти были похожи на японские. Туземцы жестами показали, что мне следует сесть справа от хозяина, сидение было в футах полутора от земли, сидели по японскому подобию, на циновках, которыми было устлано все в доме, Мне показалось, что это самый главный человек в деревне. Сидя, мы на жестах вели разговор. В каждом ухе у хозяина было по большому серебряному кольцу, а у жены его только одно, но побольше». Попытки выяснить у айнов, откуда они берут серебро успехом не увенчались. Раздав туземцам подарки, голландские моряки вернулись на корабль.
17 июля голландцы получили от айнов информацию, на которую нам хотелось бы обратить внимание читателей. Снова предоставляю слово К.Я. Куну: «Один из туземцев несколько раз сказал мне спанола 3. Я не ответил ему, молчал, но мне пришла в голову мысль, что может быть в прошлом сюда приплывали испанцы».
20 июля «Кастрикум» обогнул юго-восточную оконечность Сахалина и, повернув на север, прошел вдоль сахалинского берега до мыса Терпения. 27 июля на берегу залива Терпения голландские моряки в последний раз вступили в контакт с сахалинскими айнами. 28 июля «Кастрикум» оказался рядом с «большой скалой или маленьким островком». На скалах и в воде голландские моряки увидели тысячи морских котиков. Это остров был назван М.Г. Фрисом островом Тюленей. Вскоре после этого голландцы повернули на юго-восток и 5 августа вышли проливом Фриза в Тихий океан.
Что же касается Х.К. Схепа и его яхты «Брескенс», то он, потеряв «Кастрикум», пошел в северном направлении и, вероятно, достиг средней части Большой Курильской гряды.
Руководство Ост-Индской компании было удовлетворено итогами экспедиции под руководством М.Г. Фриса. В дальнейшем ему довелось сыграть видную роль в борьбе против испанцев, которую в тот период вела Ост-Индская компания в восточной части Тихого океана. В
В целом успешная экспедиция 1643 года не имела продолжения. Дело в том, что уже к середине
Вместе с тем собранные в ходе экспедиции 1643 года сведения оказали большое воздействие на европейскую географическую науку как XVII, так и последующего XVIII столетия. Дело в том, что уже в 1658 году материалы данной экспедиции (включая ее итоговую карту) были опубликованы в Голландии и стали широко известны в Европе. Еще долго и на западноевропейских, и на русских картах северной части Тихого океана к северу от Японии будет помещаться изображение огромной «Земли Есо» с хорошо узнаваемыми Анивским заливом и заливом Терпения и широким перешейком, соединяющим Сахалин и Хоккайдо.
10.5. Русское продвижение на восток и начало покорение Сибири. Выход русских людей к Тихому океану.
Во второй половине XV — первой трети XVI вв. в Восточной Европе начался процесс, которому было суждено привести к грандиозным изменениям во всей геополитической обстановке на огромных пространствах Евразии. В результате объединения русских земель вокруг Москвы образовалось единое централизованное Российское государство.
Образование и становление нового государства проходило в обстановке острой борьбы с татарским миром, образовавшимся в результате татаро-монгольских завоеваний в Азии и Европе. Эта борьба облегчалась тем, что в
Решив проблему национального объединения и сбросив татаро-монгольское иго, молодое стремительно набиравшее силу Русское государство сразу же начинает экспансию на Восток и одно за другим поглощает государства, образовавшиеся в результате распада Золотой Орды. Уже в царствование Ивана Грозного
Завоевание Сибирского ханства явилось переломным событием в исторических судьбах Северной Азии. С этого момента продвижение русских людей на Восток шло с небывалой быстротой. За какие-то полвека они прошли через всю Сибирь, и вышли к побережью Тихого океана. В поисках богатых соболем, еще не покоренных земель малочисленные русские отряды преодолевали огромные расстояния. Промышленники и купцы, служилые люди и беглые преступники проникали в далекие неведомые земли, основывали там города и селения, воевали с местными племенами и приводили их в российское подданство, брали у покоренных племен аманатов (заложников) и ясак (дань), промышляли соболя, торговали, строили речные и морские суда, обустраивали дороги, делали великие открытия. Их вели за собой алчность и жажда воли, стремление послужить своей стране и своему государю.
Столь стремительное продвижение русских людей по Сибири объясняется целым рядом факторов.
Анализирую роль каждого из этих факторов, следует, прежде всего, особо отметить ту огромную потребность, которую испытывало российское государство в пушнине. Спрос на пушнину был традиционно велик как на внутреннем, так и на внешнем рынке. Однако несколько столетий активного промысла привели к тому, что уже к XVI столетию на территории Русского государства практически полностью были истреблены наиболее ценные видов пушных зверей. В России хорошо знали о пушном изобилии Сибири. Ведь еще на заре русской государственности новгородские купцы торговали с сибирскими племенами и вывозили из-за Урала бесценные соболиные шкурки, которые с большой выгодой для себя продавали в странах Западной Европы. Ликвидация Сибирского ханства открыла русским промышленникам путь на восток. Ринувшиеся в Сибирь на рубеже
В первую очередь наиболее ценные виды пушных зверей были истреблены на территории Западной Сибири. Потому-то уже в
Среди факторов, определявших ту стремительность, с которой шло продвижения русских землепроходцев на восток, следует отметить и крайнюю малочисленность населения Сибири. В XVII столетии на огромной территории, площадь которой составляла почти десять миллионов квадратных километров, проживало всего 230 тысяч человек. На всей этой территории после гибели Сибирского ханства Кучума не осталось каких-либо государственных образований, способных сплотить сибирские народы для борьбы с завоевателями. Более того, сибирские народы были ослаблены постоянными межплеменными и межродовыми конфликтами. Данным обстоятельством часто пользовались русские, используя силу одних сибирских народов для покорения других. Кроме того, русские люди обладали огнестрельным оружием, дававшим им на первых порах некоторое (не очень значительное) превосходство над туземцами.
Первостепенное значение имеет тот факт, что в течение нескольких десятилетий беспрестанных боев и лишений в массе сибирского казачества вырабатывался особый тип человека. Лев Николаевич Гумилев назвал бы этих людей пассионариями. То были сильные воины, умелые и неустрашимые. Документы сибирской истории изобилуют массой примеров, когда русские одерживали победы над противником, имевшим многократное численное превосходство. Они шли все дальше и дальше на восток и на северо-восток казавшегося бескрайним Евразийского континента, покоряя огромные сибирские просторы. Их не пугали ни тяжелый изматывающий путь, ни голод, ни лишения. Не боялись они ни своей, ни, тем более, чужой смерти.
Не зная жалости к себе, они не знали ее и по отношению к другим. Они были жестоки и, если это было нужно для того, чтобы заставить сибирские племена покориться и платить дань (ясак) не задумываясь мучили и убивали туземцев (как мужчин, так женщин и детей). То же самое они делали для того, чтобы обогатиться самим. Столь же безжалостны они были и по отношению к тем своим соотечественникам, которых считали конкурентами в борьбе за пушнину или продовольствие. И в то же время они могли отдать последнее добро, а то и саму жизнь для того, чтобы спасти своих товарищей.
Для того, чтобы обезопасить себя от мятежей покоренных народов, а также для того, чтобы платеж ясака был в должном размере и в должное время широко применялась система заложничества (аманаты). Суть ее состояла в том, что знакомство с новым сибирским племенем начиналось с того, что русские захватывали в плен или родового старейшину, или его ближайших родственников. При этом покоренные народы прекрасно знали, что в том случае, если они поднимут мятеж, первыми его жертвами будут их сородичи, которые находились в русских острожках в качестве заложников.
И, наконец, нельзя забывать о том, что с самого начала покорения Сибири вся эта на первый взгляд неуправляемая казачья вольница находилась под контролем Российского государства. Государство внимательно следило за тем, чтобы собранный казаками ясак исправно поступал в казну, а сами герои-землепроходцы хранили ему верность. И в случае необходимости Российское государство могло жестоко покарать всех тех, кто был настолько безрассуден, чтобы выступить против него. Вместе с тем, именно русское государство в случае необходимости в тяжелую минуту приходило на помощь тем землепроходцам, которые сталкивались или с яростным сопротивлением туземцев, или с внешней угрозой.
Именно благодаря всем вышеизложенным факторам малочисленным отрядам русских людей удалось в чрезвычайно короткие сроки присоединить к России и удержать под своим контролем огромные территории от Урала до Тихого океана.
Первыми русскими людьми, вышедшими к берегам Тихого океана, были казаки из отряда Ивана Юрьевича Москвитина. Их появлению на тихоокеанском побережье предшествовали следующие события. В начале
В феврале 1636 года из Томска в Якутию отправился отряд русских казаков во главе с атаманом Дмитрием Епифановичем Копыловым. Летом 1638 года на реке Алдан (в восточной части Якутского уезда) Д.Е. Копыловым был основан Бутальский острожек. Бутальский острожек стал опорным пунктом для покорения русскими людьми местных тунгусских и якутских родов. Казаки захватывали у них аманатов и принуждали платить ясак. От аманатов русские получили сведения о близлежащих и самых отдаленных землях.
Один из таких аманатов тунгусский шаман князец Томкони рассказал Д.Е. Копылову, что «есть де блиско моря река Чиркол, а на той реке Чирколе гора, а в ней серебреная руда, а окол тое руды живут в орде сиделые многие люди, а живут домами своими, устроены дворы, а городов у них никаких нет и иных никаких крепостей нет же, а ис той руды плавят серебро. А у тех сиделых людей во всех деревнях устроены пашни и лошадей и всякой животины много». Позднее тунгусский князец по приказанию якутского воеводы Петра Петровича Головина был доставлен в Якутск и здесь повторил свой рассказ о горе с серебряной рудой. Правда на этот раз название реки, близ которой была расположена данная гора, несколько изменилось. Теперь вместо названия «Чиркол» появляется «Шилкар». По мнению советского исследователя Бориса Петровича Полевого в данном случае речь шла об Амуре. Ведь еще в середине XIX века жившие на Амуре тунгусские племена называли его Шилкар, Шилкир, Силкар, Силкир, а иногда и Сиркал.
Сообщение о находящейся вблизи моря горе с серебряной рудой чрезвычайно заинтересовало атамана Д.Е. Копылова. Дело в том, что еще весной 1638 года в низовьях реки Маи (приток Алдана) его люди встретили большую группу тунгусов, пришедших сюда «из-за камени с Ламы» (т.е. из-за хребта Джугджур с побережья Охотского моря). После трехдневного боя казаки одолели тунгусов и нескольких из них захватили в плен. От пленников русские и узнали о пути «на Большое море-океян». Таким образом, казалось, что гора с серебряной рудой находится совсем близко.
Поэтому Д.Е. Копылов принимает решение послать «проведовать про серебреную руду и про земли, которые сидят около серебряные руды и которые земли блиско моря, которых мочно привесть под ево государеву высокою рукою» отряд казаков во главе с Иваном Юрьевичем Москвитиным. В отряд вошло двадцать томских и одиннадцать иркутских казаков. В мае 1639 года они вышли из Бутальского острога. По рекам Алдан, Мая, Нудыми казаки добрались до хребта Джугджур. Перевалив через хребет, они оказались у верховьев реки Ульи. Спустившись вниз по реке, отряд в августе 1639 года вышел к Охотскому морю.
Великий поход от Урала до Тихого океана был закончен. Началась история русского Дальнего Востока.
10.6. Экспедиция В.В. Атласова и открытие Северных Курил.
Потеряв Приамурье, Россия, тем не менее, во второй половине XVII — XVIII вв. смогла присоединить к себе и удержать огромные территории на Крайнем Северо-Востоке Азии, а также многие острова в северной части Тихого океана.
Одним из наиболее важных событий в деле освоения этих земель был камчатский поход под руководством Владимира Владимировича Атласова.
Отзывы о В.В. Атласове довольно противоречивы. По мнению видного российского исследователя академика Льва Семеновича Берга «Атласов представляет собой личность совершенно исключительную, Человек малообразованный, он вместе с тем обладал недюжинным умом и большой наблюдательностью, и показания его... заключают массу ценнейших этнографических и вообще географических данных. Ни один из сибирских землепроходцев XVII и начала XVIII в., не исключая и самого Беринга, не дает таких содержательных отчетов».
Благодаря исследованиям российского историка Бориса Петровича Полевого сегодня известно, что будущий исследователь и покоритель Камчатки родился в Якутске в семье якутского казака Владимира Тимофеева Отласа в период от 1659 до 1664 года. В 1682 году сразу после смерти отца В.В. Атласов был поверстан в казаки и начал государственную службу.
Первое время он служил в бассейне реки Алдан и на реке Уде. В декабре 1696 года небольшой отряд В.В. Атласова (в него входили около шестидесяти русских казаков и примерно столько же юкагиров) отправился в поход, положивший начало завоеванию Камчатки.
В ходе экспедиции от камчатских «иноземцев» были получены сведения об островах, лежащих к югу от Камчатки, а в 1697 году с юго-западного побережья Камчатки русские люди впервые могли увидеть их сами. Вот, что рассказал об этом в феврале 1701 году сам руководитель похода:
