Ранний железный век на Курильских островах
6.1. Открытия бронзового и железного века. Переход от камня к металлу в северной части Восточной Азии.
Открытиеметаллургии – важнейшая веха в истории человечества. Впервые изделия из меди появились в Западной Азии около 10 тысяч лет назад почти одновременно с земледелием. Чуть позже возникли центры металлургии в Южной и Восточной Азии. Но в зону присваивающей экономики - на берега северных морей и в лесную зону, медь и бронза приходят много позже - во втором тысячелетии до н.э., в то время как в районах традиционной металлургии люди уже изобрели сыродутный способ получения железа. В Приморье и Приамурье бронзовый век датирован вторым тысячелетием до нашей эры. Но надо помнить, что в эпоху бронзы эти территории не были центрами производства изделий из металла. Население Приморья и Приамурья в бронзовом веке являлось потребителями этого ценнейшего по тем временам товара, который они получали с юга и запада. На Сахалине, Хоккайдо и Курилах бронзовый век не выделен.
Как писалось выше, ближайшие к островному миру Восточной и Северо-Восточной Азии центры древней металлургии располагались в Китае и на Корейском полуострове, а с изобретением металлургии железа, также в Приморье и Приамурье. Во многих металлургических центрах Восточной Азии в I тыс. до н.э. мастера плавили руду и из полученного металла изготавливали ступицы колес, сошники, серпы, ножи, мотыги, а также предметы вооружения, украшения и домашнюю утварь. Наряду с железом широко применялись цветные металлы. Товары из этих центров расходились далеко за пределы зоны развитой металлургии. На ее периферии, то есть там, где пока не добывали руду и не плавили металлы, ремонтировали, переделывали и изготавливали из старого лома те же предметы кузнецы. Перековка лома становится обычным делом, она сыграла большую роль в распространении достижений эры металлов в островной зоне Тихого океана. Не менее важную роль сыграло открытие метода получения железа из болотной руды. Оно позволило автономно получать этот ценный металл даже там, где никогда не было месторождений железной руды.
В раннем железе в Приморье возникают кроуновская (12-5 вв. до н.э.), янковская (7 в. до н.э. - 1 в.н.э.), самаргинская (1 тысячелетие до н.э.), а в Приамурье- урильская (11-7 вв. до н.э.), а также польцевская (5 в до н.э - 4 в.н.э.) и соседствовавшая с последней талаканская культура железного века. Эти культуры характеризуются сочетанием в быту и производстве камня, металла и керамики, а в хозяйстве производящих и присваивающих форм1. Это означает, что наряду с земледелием и скотоводством жители прилегающей к островному миру части материка занимались собирательством, рыболовством и охотой.
Для железного века Приморья и Приамурья характерна высокая степень единства традиций материальной и духовной культуры, высокая степень концентрации поселений и высокая демографическая устойчивость. Достаточно сказать, что население обычного поселка польцевской культуры составляло до 500 человек. Все это позволят ученым предполагать в 1 тысячелетии до н.э на соседствующих с нашей областью территориях формирование племенных союзов, развитие процессов классообразования и развитие различных институтов общественных отношений до предгосударственного уровня. Люди янковской и кроуновской культур Приморья, а также урильской и польцевской культур Приамурья наряду с железом использовали медь, бронзу и камень. В их полуподземных домах обнаружены керамические сосуды для хранения зерна в рост человека, а также орудия земледелия, охоты и рыболовства, кузнечные инструменты и другие свидетельства первобытной металлургии железа.
Распространение железа и бронзы в долине реки Амур позволяет прямо ставить вопрос и об эпохе древнего металла на Сахалине. Точно также ареал влияния культуры раннего железа Японии Яёй на о. Хонсю позволяет ставить вопрос о раннем железном веке Хоккайдо и Курильских островов. Еще дальше на север, на Камчатке, на хронологическом рубеже неолита и раннего железа сформировалась древнеительменская культура. По сути, народы Сахалина, Хоккайдо и Курил в эпоху раннего железа оказались в своеобразном коридоре между двумя мирами металлургов и земледельцев. В эпоху раннего железа островные и полуостровные районы Северо-Восточной Азии становятся периферией древних цивилизаций.
На юге региона начинается ускоренное развитие земледельческого центра, на его фоне становится отчетливым технологическое и культурное отставание далекой периферии, игравшей на тот момент вторичную роль по сравнению с древними цивилизациями. Отставание выражалось в замедлении трансформации традиционного образа жизни населения Сахалина, Хоккайдо, Хонсю, Курил, Камчатки и более далеких северных регионов. В то же время в соседствующих южных регионах развитие производящей экономики и металлургии, а, следовательно, и связанных с ними инноваций железного века шло ускоренными по сравнению с островным миром темпами.
Ранний железный век, это племенные союзы и ранняя государственность, ремесло и торговля, древние города, отделение умственного труда от физического, зарождение письменности, формирование системных религий, философии, медицины и т.д. Но все это имело место преимущественно в зоне производящей экономики на континенте. На островных территориях внедрение производящей экономики было затруднено ввиду низкого уровня технико-технологического развития, неблагоприятного климата, отсутствия традиций земледелия в критической зоне и обилия ресурсов присваивающей экономики прибрежного типа. Обилие рыбы позволяло создавать довольно устойчивые сообщества островитян. Тем более, что продукты земледелия и металлургии в нужном количестве можно было получать от соседей путем обмена.
Отсутствие острой необходимости в развитии металлургии не способствовало поступательному развитию техники, хозяйства и общества. Но процессы постепенного внедрения в жизнь достижений древней металлургии и производящей экономики хотя и значительно медленнее, чем на континенте, все-таки имели место на островах. Ученые считают, что в то время как в соседних регионах возникали первые государства, здесь господствовали родоплеменные отношения. Культурное влияние соседствующих цивилизаций на население Сахалина и Курильских островов в эпоху раннего железного века выражалось в том, что на острова с континента поступают готовые изделия из железа и бронзы. Затем островитяне осваивают технологию обработки черных и цветных металлов холодной и горячей ковкой. Отдельные находки железа и трубки для подачи воздуха в печь на стоянках 1 тысячелетия до н.э на Сахалине позволяют предполагать это. О сыродутном производстве железа в это время на Сахалине, Курилах и Хоккайдо пока ничего не известно. Здесь следует говорить о кузнечном ремесле, не более.
Хронологические рамки раннего железа на Сахалине определяются датировками сусуйской культуры, и началом эпохи средневековья, т.е. от 5 в. до н.э. до 12 в н.э. На Курильских островах ранний железный век наступает несколько позже, не ранее начала новой эры. Там он связан с культурой общности постдземон востока Хоккайдо и Курильских островов. На севере Курильского архипелага ранний железный век изучен слабо, вероятнее всего, там формировались культуры родственные древнеительменской и постдземонской, так как острова находятся в зоне постоянного контакта двух территорий - островного и полуостровного мира Северо-Восточной Азии.
Открытие и внедрение железа имело глобальные последствия не только для земледельческого и скотоводческого мира, но и для рыболовов и охотников островов в северной части Тихого океана. Историки отмечают совпадения хронологии, синхронность крупных тенденций, этапов и событий в развитии общества в степном, земледельческом и островном мире, что указывает на формирование центров и периферийных районов мировой системы. Почти также как в степном мире, в переходное время и в раннем железе на Сахалине и Курилах хронологически выделяем два более или менее отчетливых хронологических времени (периода): анивское (8-3 вв. до н.э.) и сусуйское (5 в. до н.э. - 5 в.н.э.). Хронологически они почти соответствуют скифской (7-2 вв. до н.э.), гунно-сарматской (3-2 в. до н.э. - 4 в.н.э.) и яёйской (3 в.до н.э.- 3 в.н.э.) эпохам.
6.2. Проблема этнической принадлежности древнего населения Сахалина, Хоккайдо и Курильских островов. Антропологические, археологические и фольклорные данные. Легенды о коропокгуру, тончах и тоисэкуру.
Этническая принадлежность древних обитателей Сахалина, Хоккайдо и Курильских островов пока ясна не до конца. Для решения данной проблемы в принципе уже сейчас достаточно материалов, имеющихся в распоряжении исследователей. Но для детализации требуются систематические данные антропологических исследований.
Вместе с тем, близость неолитических Сахалина и Нижнего Амура предполагает, что древнее население острова по своему происхождению всегда было связано с неолитическими племенами Нижнего Амура. Если рассмотреть вопрос подробнее, следует учесть три основных положения, считающиеся опорными и не вызывающими сомнения.
Во-первых, население Приморья и Приамурья в течение, по крайней мере, IV-I тыс.до н.э. составляли племена палеоазиатов- монголоидов, близкие большинству современных малых народов Дальнего Востока. Опорным памятником, давшим эту информацию, является могильник в бухте Бойсмана в Приморье, относящийся к IV тыс.до н.э. А.Н.Поповым там обнаружены останки людей, определенные антропологами как монголоиды байкальского типа. Ранее подобную точку зрения на происхождение неолитического населения Приамурья и островов выдвигал С.Д.Тернер, изучавший зубные системы древних людей. В неолите, в Приморье и Приамурье, по его мнению, жили так наз. синадонты, для которых была характерна связанная с преобладанием растительной пищи редукция зубной системы. Выходцы из Китая, они сначала расселились в Приморье и бассейне реки Амур, а впоследствии мигрировали на север и дали там начало эскимосам и алеутам. Антрополог Хаджиме Исида помещает современное и доисторическое население Амурского региона между азиатскими и североамериканскими монголоидами. Очевидным доказательством того, что на Среднем и Нижнем Амуре, а также на Сахалине в позднем неолите жили монголоиды, предки современных народов Северо-Восточной Азии и Северной Америки, подтверждается и антропоморфными изображениями, найденными на памятниках неолита региона. Например, на Нижнем Амуре А.П.Окладниковым описаны личины IV-II тыс.до н.э - изображения людей с узким разрезом глаз и плоскими лицами, найденные среди петроглифов Сакачи-Аляна. Похожие лики на сосудах вознесеновской культуры III-II тыс.до н.э. описывает В.Е. Медведев. На поселениях эпохи неолита Кондон и Сучу обнаружены глиняные фигурки амурских Венер, с характерными признаками монголоидного типа лица. Похожая фигурка, изготовленная из камня, обнаружена на окраине г. Долинска. Продвижение вознесеновских этносов на Сахалин в III-II тыс.до н.э. прямо указывает на общность населения Амуро - Сахалинского региона в тот период.
Во-вторых, начиная со среднего неолита, то есть, последние шесть тысяч лет, на Хоккайдо и Курильских о-вах, жили люди дземон, имеющие прямое отношение к происхождению айнов. По своим истокам они относятся к тихоокеанским сундадонтам - жителям древнейшего материка Сунда в Юго-Восточной Азии.
В-третьих, на Сахалине, а также на Курилах шло постоянное смешение монголоидов и людей дземон. По определению Тории Рюдзо и В.И. Иохельсона, волны палеоайнов постоянно проникали с Хоккайдо на север, оставаясь и смешиваясь там с местным населением. Этническая обстановка на островах обусловливалась столкновением двух потоков древнего населения, продвигавшегося с юга на север по островам и с запада на восток по бассейну реки Амур. Курильские о-ва были своего рода мостом между Японским архипелагом и Камчаткой. Таким образом, встречное движение тихоокеанских этносов и континентальных монголоидов, в треугольнике Нижний Амур – Сахалин – Хоккайдо - Курилы формировало восходящее продвижение Человека на крайний Северо-Восток и в Северную Америку.
На протяжении многих тысячелетий древние культуры Сахалина и Курил самым тесным образом были связаны с Японским архипелагом. Поэтому любой исследователь, изучающий древнюю историю Сахалина и Курил, не может пройти мимо имеющихся в нашем распоряжении материалов по истории Японских островов.
Археологическое изучение Японии началось с того, что в 1877 г. американский исследователь Эдвард Морзе, изучавший брахиоподов (плеченогих) прибрежных вод Японского архипелага, проезжая по местности Аомори (равнина Канто на острове Хонсю), обратил внимание на выходившие на поверхность земли крупные скопления раковин. Совместно с японцами он провел в Аомори раскопки и обнаружил там древнее поселение с раковинными кучами. Во время раскопок наряду с превосходно изготовленными каменными орудиями и керамическими сосудами были найдены фрагменты человеческих костей. Данные кости были расколоты так, как будто из них извлекался костный мозг. Основываясь на этом, Э. Морзе пришел к выводу, что он раскопал стоянку древних каннибалов (людоедов). А так как каннибализм не был известен ни айнам, ни японцам, американский исследователь выдвинул гипотезу о том, что стоянка Аомори принадлежала неизвестным доайнским племенам, которые он назвал протоайнами.
Гипотеза Э.Морзе о том, что Японские острова первоначально были заселены предшественниками айнов нашла подтверждение в айнском фольклоре. Так во второй половине XIX в. на Хоккайдо была записана айнская легенда о народе коропокгуру. «При переселении айну с острова Хонсю на Эзо (Хоккайдо - М.В.), на острове этом жил народ ростом меньше айну, безбородый. Народ этот жил в земляных юртах, крыши которых были покрыты главным образом листьями лопуха; они употребляли каменные орудия и глиняную посуду. Первоначально он поддерживал с айну мирные отношения и обменивался с ними товарами; но позднее у них в Токачи (местность на тихоокеанском побережье Хоккайдо - М.В.) произошли раздоры, они не хотели более оставаться по соседству с айну и постепенно перекочевали на север. Они приспособили себе из легкого материала челноки, в которых переправлялись по воде, по земле же они их переносили. Обыкновенно они носили одежду, но в юртах, может быть, ходили иногда голыми; об их прическе достоверно ничего не известно, но женщины, по-видимому, отчасти носили волосы срезанными, как и женщины айну; женщины татуировались вокруг рта, на кистях рук и до локтя; чему женщины айну стали подражать».
Подобная легенда в конце XIX века была записана и на Итурупе. На этот раз доисторический народ носил название тоисэкуру. Примерно в тоже самое время на Южном Сахалине в разных вариантах была записана легенда о народе тончи (тонци, тонти). Приводим данную легенду в изложении российского исследователя Бронислава Осиповича Пилсудского. «Когда айны приехали на Сахалин, то застали там племя, живущее в землянках и делавшее горшки из земли. Называло оно себя "тонцями". Они были невысокого роста, но не совсем малы, волосы и глаза имели черные и не сильно отличались внешним видом от айнов. Женщины не татуировались. Платье носили короткое из звериных шкур или из маньчжурских материй; обувь была из нерпы. (Ни собак, ни оленя не держали - вариант). Рыбу ловили крючками, а не неводом. На соболя петель не ставили, а настораживали на зверя самострелы и ловушки. Тонци ездили в лодках, похожих на теперешние, гилякские, в Маньчжурию и привозили оттуда маньчжурские товары... От них айны узнали дорогу в Маньчжурию. Тонци были вороваты и особенное пристрастие имели к аинским женщинам, которых увлекали к себе, но еще чаще (впрочем, только на севере) насиловали и убивали. Это прощать айны уже не могли и время от времени с тонцями воевали... Вражда и войны с айнами заставили тонцей удалиться, и они уехали на своих лодках с острова».
На рубеже 70-80-х гг. XIX века вгляды Э.Морзе были развиты английским исследователем Джоном Милном, считавшим, что народ коропокгуру действительно существовал и в древности населял остров Хоккайдо. По мнению Д. Милна, коропокгуру были вытеснены оттуда айнами и заселили Сахалин, Курильские острова и юг Камчатки. В конце 80-х гг. XIX - начале XX вв. айнские предания о коропокгуру наряду с материалами первых археологических и антропологических исследований на Японских островах стали основой для теории профессора антропологии Токийского университета Сегоро Цубои, считавшего, что древнее население Японских островов не было связано ни с айнами, ни с японцами. С. Цубои считал, что айны никогда не знали каменных орудий и керамических сосудов, не жили в землянках и не употребляли в пищу человеческое мясо. Орнамент на древней керамике не был похож на айнский. Сильно отличалось и строение скелетов древних людей и современных С. Цубои айнов.
Особое внимание С. Цубои уделял небольшим глиняным скульптурам, найденным в Японии на памятниках каменного века. Японский исследователь различал среди них мужские и женские фигурки. На мужских фигурках не было бород, волосы завязывались узлом, вокруг глаз - снеговые очки. Женские фигурки имели сложную прическу, лица были закрыты масками. Фигурки были одеты в рубахи глухого покроя и штаны. Для украшения были использованы лабретки. По мнению С. Цубои все вышеназванные особенности с одной стороны резко отличали изображенных древними скульпторами людей от айнов, а с другой - делали их похожими на эскимосов. Это проявлялось в физическом типе (безбородые круглые лица), в прическе и покрое одежды, в употреблении снеговых очков и масок, в обычае носить лабретки. Подобно эскимосам, древнее население Японских островов жило в землянках и пользовалось каменными и костяными орудиями. Вместе с тем, С. Цубои видел между эскимосами и коропокгуру определенные различия и не рассматривал первых в качестве прямых потомков последних. Однако связь между ними не вызывала у него никаких сомнений. Уже в конце XIX - начале XX вв. гипотеза С. Цубои была подвергнута убедительной критике со стороны японского исследователя Есикио Коганеи.
Вместе с тем вполне вероятно, что в фольклоре сахалинских, хоккайдоских и курильских айнов нашел отражение тот факт, что айнская колонизация островов, лежавших к северу от Хонсю, проходила в несколько этапов и заняла сотни (если не тысячи) лет, как об этом писали Тории Рюдзо и В.И.Иохельсон. Под влиянием как внешних (экспансия японцев), так и внутренних (напряженная демографическая ситуация на Японских островах) факторов айны с Хонсю переселялись на Хоккайдо, а отсюда на Сахалин и Курильские острова. В этом случае и тончи, и коропокгуру, и тоисэкуру могут быть представителями предыдущих колонизационных волн палеоайнов, смешавшихся с монголоидными соседями. Эти волны были отделены друг от друга сотнями лет. Поэтому локальные группы палеоайнов, разобщенные в силу географической удаленности и особенностей исторического и культурного развития, часто не признавали друг друга за представителей одного народа. Понимая, что состав этноса не ограничивается лишь общими биологическими характеристиками, заметим важнейшую роль материальной и духовной культуры, которые зачастую значили больше, чем происхождение от одного предка.
